­Мы все время слышим о преодолении испытаний, но как насчет испытаний, с которыми мы живем постоянно? Те, которые не исчезнут?

В фильме «Завтрак у Тиффани» персонаж Одри Хепберн, Холли Голайтли, говорит Полу (Джордж Пеппард), что ей совсем невыносимо.

– Слушай, бывают у тебя дни, когда ты на стенку лезешь?

– Тоска, что ли?

– Нет, – сказала она медленно. – Тоска бывает, когда ты толстеешь или когда слишком долго идет дождь. Ты грустный – и все. А когда на стенку лезешь – это значит, что ты уже дошел. Тебе страшно, ты весь в поту от страха, а чего боишься – сам не знаешь. Боишься, что произойдет что-то ужасное, но не знаешь, что именно.

У меня были такие чувства. У меня были такие чувства столько, сколько я себя помню. Когда я училась в начальной школе, то очень нервничала, когда у нас проходили запланированные занятия по противопожарной безопасности. Дело было не в звуке – на самом деле все было в порядке, когда я не знала, что будет пожарная тревога. Я начинала беспокоиться, когда знала, что это произойдет. Это звучит бессмысленно, но, зная то, что я знаю о себе сейчас, я понимаю, что я была первоклассницей с тревожным расстройством. Я притворялась больной, чтобы мама приходила за мной до начала пожарной тревоги. Когда я попыталась ей объяснить, что меня беспокоит в том, что я знаю, что будет занятие по пожарной безопасности, я не смогла этого сделать. Я не смогла выразить словами то, что чувствовала. Я не смогла описать всепоглощающую панику в моем мозге от того, что что-то должно было случиться.

Я НЕ МОГЛА ОСТАНОВИТЬСЯ

Такое происходило не только с занятиями по пожарной безопасности. Я беспокоилась обо всем на свете. Я все время себя накручивала. Люди говорили, чтобы я перестала беспокоиться, но я не могла.

В Церкви мой консультант в классе «Созвездие» сказала, что мы можем контролировать свои мысли. Это был не первый раз, когда я это слышала, но впервые я поняла, что не могу контролировать свои тревожные мысли. Я чувствовала себя разбитой, мне было стыдно, потому что, как бы я ни старалась, грустные мысли затягивали меня все глубже и глубже. Я была во власти любой мысли, которой управляла какая-то таинственная сила в моем мозге. Я знала, что это ненормально, но я не знала, что делать. Так что я не делала ничего.

Мои переживания в старшей школе представляли собой круговорот мыслей, крутившихся вокруг моего чувства собственного достоинства, перфекционизма и комплексов. Это была не жизнь. Мне повезло, что рядом со мной были люди, которые вытаскивали меня из темноты в самые худшие моменты. Тот же самый консультант из класса «Созвездие» всегда замечала, когда со мной было что-то не так, и она не позволяла мне игнорировать это – она ​​заставляла меня говорить с ней, и я чувствовала, что я не невидимка. Моя сестра старалась изо всех сил быть рядом со мной. Я никогда не говорила ей о том, что происходит в моей голове, но она чувствовала, что я не в порядке. Я была окружена людьми, которые любили меня и делали все, что могли, чтобы помочь тому клубку нервов, которым я тогда была.

Когда я была на миссии, моя тревожность приходила и уходила, когда ей было угодно. Однажды целый трансфер я была такой встревоженной, что не могла ни спать, ни есть. Были дни, когда меня засасывало в этот слишком уж привычный круг неуверенности в себе. Но даже тогда я не осознавала, что у меня тревожное расстройство. Миссионерская деятельность не позволяла мне сосредотачиваться на том, что происходило внутри меня. Потом, когда я вернулась домой, моя жизнь стала сплошным кошмаром. Я думала, это все из-за моих проблем с самооценкой, но это был только симптом основной проблемы.

На последнем курсе в университете мое тревожное расстройство достигло своего пика. Лучше всего это состояние можно описать словами Чиди Анагонье:

«Вы знаете звук, который издает вилка в измельчителе отходов? Это звук, который все время издает мой мозг».

Однажды в воскресенье я ушла из церкви и пошла домой. Я не знала почему, но я просто не могла оставаться там. Я должна была выйти. Я пошла домой, где сортировала по цветам желейных мишек и два часа слушала одну и ту же песню «Битлз». Я чувствовала, что не могу отключить свой мозг, что бы я ни делала. Я начал делать вещи, которые были для меня саморазрушительными. Это были мелочи, но мне не нравилось то, куда эти привычки могли меня привести. Я поговорила со своим епископом, и он предложил мне обратиться к психотерапевту, потому что он видел то, чего я не могла увидеть: я искала способы, с помощью которых могла бы себя контролировать, но делала это неправильно.

ПРИНЯТЬ ИСПЫТАНИЕ

Я стала встречаться с терапевтом, и он помог мне противостоять моему тревожному расстройству. Он заставил меня придумывать позитивные механизмы его преодоления, когда я чувствовала, что теряю над собой контроль. Из того, что он рассказал, больше всего мне понравилось, что тревожность является частью ответной реакции нервной системы «бей или беги», и что это важная часть человеческого бытия, но, к сожалению, мой мозг не может отличить воображаемого медведя от настоящего. Как только я поняла, что происходит с моим мозгом, мне стало легче его успокоить. Я обнаружила, что мне очень помогало просто сказать тому, кому я доверяла: «Я испытываю беспокойство из-за…»

В большинстве случаев человеком, которому я доверяла, была моя мама. Вначале было трудно рассказать ей о моей тревожности, потому что раньше в моей жизни было так: когда я рассказывала людям, что меня что-то беспокоило, они говорили, чтобы я не волновалась так сильно, но мой мозг не переставал беспокоиться, и это обычно приводило к тому, что они разочаровывались во мне. Я обычно думала: «Я не хочу быть сложной в общении. Я также не хочу делать то, что делаю!» К счастью, моя мама приняла все всерьез. Она сопереживала со мной и поделилась со мной своим опытом послеродовой тревожности. Это помогло мне чувствовать себя не такой сломленной и одинокой.

Мой тревожный мозг – это часть меня. Я достигла большого прогресса, но у меня все еще есть дни, когда я не могу дышать, и мой мозг не успокаивается. Всего несколько недель назад я была в продуктовом магазине, и почувствовала, что мне нужно либо сесть на пол и плакать, либо немедленно убираться оттуда. Возможно, в будущем у меня снова будут приступы паники.

Когда я была на миссии, я услышала в выступлении фразу, которая тронула меня:

Братья и сестры, … признайте свои слабости и посмотрите им в лицо, но не опускайте из-за них руки, поскольку некоторые из них останутся вашими спутниками до конца земной жизни.

В тот момент я поняла, что мои самые большие трудности – тревожность, перфекционизм и неуверенность в себе – будут частью меня до конца моей жизни. Я не могу убежать от них или похоронить их глубоко внутри себя. Мне придется посмотреть им в лицо, иначе они сожрут меня заживо.

Слишком часто мы концентрируемся на преодолении испытаний, а не на вероятности того, что нам придется жить с ними всегда. Будут переходные фазы в нашей жизни и сопутствующие им испытания, но самая большая борьба в нашей жизни, вероятно, будет с нами до конца. Мы должны научиться нести это бремя и жить с ним, вместо того, чтобы желать, чтобы однажды оно исчезло. В один из моих самых трудных моментов я прочитала выступление Старейшины Холланда «Как сосуд разбитый». Я чувствовала себя такой разбитой, но читать это было странным образом утешительно.

«Стремясь к гармонии и некоему пониманию в этих трудных вопросах, очень важно помнить, что мы живем – и выбрали жить – в падшем мире, где для Небесных целей наше верное стремление к Божественности будет проверяться и испытываться снова и снова». (Выделено автором)

Мне напомнили, что я выбрала эту жизнь. Еще до того, как прийти на Землю, я сделала выбор пройти свое испытание. Я знала, что эта жизнь будет неимоверно трудной, но все равно приняла вызов. Есть некая сила в знании того, что это был мой выбор. Старейшина Холланд продолжает:

«Наибольшую уверенность в Божьем плане дает то, что был обещан Спаситель – Искупитель, Который посредством нашей в Него веры торжественно возвысит нас над этими проверками и испытаниями, даже если цена этого будет неизмеримой ни для Отца, Который отправил Его, ни для Сына, Который пришел. Только наша благодарность за эту Божественную любовь сделает наши меньшие страдания, во-первых, терпимыми, затем понятными и, в конце концов, искупительными».

Мы находимся на этой земле, чтобы понять, насколько мы нуждаемся в Искуплении Иисуса, потому что есть так много того, что может нас сломить.

КОГДА Я НЕМОЩЕН, ТОГДА СИЛЕН

Хотя мы не знаем, каким было испытание апостола Павла, мы знаем, что оно беспокоило его постоянно. Как и я, Павел молился, чтобы Господь удалил проблему, но когда Он этого не сделал, Павлу пришлось научиться справляться с этим. Он писал:

 « … дано мне жало в плоть …

Трижды молил я Господа о том, чтобы удалил его от меня.

 Но Господь сказал мне: «довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи». И потому я гораздо охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова.

Посему я благодушествую в немощах, в обидах, в нуждах, в гонениях, в притеснениях за Христа, ибо, когда я немощен, тогда силен».

Некоторые из наших испытаний никогда не оставят нас в этой жизни, и это нормально, потому что они могут сделать нас более похожими на нашего Спасителя. Научившись терпеливо справляться с ними и проявлять сострадание к себе и другим, мы можем стать лучшей версией самих себя.

Когда у меня бывают трудные моменты – моменты, когда я не чувствую терпения или сострадания к себе – я стараюсь изо всех сил опираться на Небесного Отца. Я часто ищу понимание или подтверждение того, что я чувствую. Я не раз вспоминала слова Исаии: «Стены твои всегда передо Мною». Небесный Отец знает о моей борьбе. Он видит, как тяжело мне чувствовать, будто мои мысли на самом деле не мои. Так же, как я знаю, что Он плакал вместе со мной, я знаю, что Он со мной в те минуты, когда я не могу дышать, когда мне очень страшно, но я не знаю почему.

Я всегда надеялась, что окажусь по другую сторону тревожности, но вместо этого Небесный Отец дал мне покой в минуты глубоких страданий.

Вместо того чтобы исцелить меня, Он учит меня.

Эта статья была написана на английском языке Элишей Рэнсом и Эми Кейм и опубликована на сайте thirdhour.org. Перевод Тамары Мартыненко.